Два сезона без промысла или обещанного три года ждут

29.04.2010 

Прошло более года, как в России введен запрет на коммерческий промысел гренландского тюленя в возрасте до 1 года в Белом море. На сайтах «зеленых» по-прежнему торжествуют «победу», а финансовые потоки этих организаций уже направлены на осуществление запрета промысла гренландского тюленя в канадских водах. «Великая» актриса Памелла Андерсон в дни ванкуверской Олимпиады обратилась к Правительству Канады с просьбой запретить промысел тюленей, - время для акции было выбрано весьма удачно, еще бы, ведь в те дни к Олимпиаде было приковано внимание всего мира. Но мирного «взрыва», на который так рассчитывали устроители акции, не получилось. Получилась Олимпиада, на которой канадские спортсмены заняли первое место в командном зачете, так что канадцев можно поздравить не только с олимпийскими медалями, которые достойно завоевали их спортсмены, но и с разумными действиями Правительства. Канада сохранила традиционный вид природопользования для коренного населения, несмотря на давление со стороны «зоозащитников». А по-другому и быть не могло, иначе чего бы тогда стоило то подчеркнутое внимание к коренному населению Канады, которое устроители игр демонстрировали на церемониях открытия и закрытия Олимпиады.

Но в нашем Белом море уже второй сезон подряд нет промысла гренландского тюленя, и напрасно председатели колхозов пишут письма в Москву с просьбами разрешить поморам вести свой традиционный промысел. На состоявшемся в Архангельске в начале апреля 2010 г. Северном научно-промысловом Совете был вновь поднят вопрос о снятии запрета на промысел молодых гренландских тюленей текущего года рождения, закончивших молочное питание. Однако Росрыболовство хранит гордое молчание в ожидание решения более высокого руководства.

А ведь руководители колхозов просто просили вернуть прежнюю редакцию Правил рыболовства для Северного рыбохозяйственного бассейна, согласно которой (приказ Росрыболовства №13 от 16 февраля 2009 г.) хозяйством разрешалось вести отлов детенышей, закончивших молочное питание, для передержки до стадии «серка». Колхозники также просили разрешить им промышлять серку в Бассейне Белого моря, т.е., отменить более поздний Приказ (Приказ Росрыболовства №192 от 17 марта 2009 г. «О внесении изменения в приказ Росрыболовства от 16 января 2009 №13»), который полностью запрещал вести промысел гренландского тюленя в возрасте до одного года в Белом море. Руководители поморских колхозов все-таки получили ответ, высокие чиновники сообщили им, что это вопрос «политический» и не может рассматриваться региональным научно-промысловым советом.

Склонность высшего российского чиновничества кивать на «важные политические вопросы», когда необходим их профессионализм и умение принимать решения, давно известна. Это увеличивает их значимость и одновременно уменьшает ответственность.

Поэтому мы попытаемся разобраться в результатах и последствиях, которые получило общество после запрета промысла на гренландских тюленей в возрасте до 1 года в Белом море.

Промысел гренландского тюленя, основанный на добыче приплода, который в течение длительного времени вели российские предприятия в Белом море, заставил промышленников искать новые пути в повышении его рентабельности, в т.ч. использовать суда ледового класса, а на прибрежном промысле - маломерные суда. И надо сказать, что использование судов и маломерного флота показало высокую рентабельность. Так, в последний год промысла (2008 г.) на добычу гренландского тюленя вышли 4 судна. В дальнейшем планировали увеличить их число для более полного освоения российской части промысловой квоты. За несколько лет до этого в кругах промышленников и Росрыболовстве серьезно обсуждался вопрос о строительстве российских специализированных зверобойных судов, способных вести промысел гренландского тюленя не только в Белом, но и в Баренцевом и Гренландском морях. Концепция развития отрасли до 2020 г., указывала на необходимость обновления флота, так «Гипрорыбфлот» (г.С-Петербург) представил в Росрыболовство РФ ряд документов для постройки целой серии зверобойных судов, а сотрудники этого и других институтов выступили в печати с обоснованием необходимости такой постройки. В настоящее время этот и все подобные проекты положены на полку. Например, проект по строительству маломерного флота на Соломбальской судоверфи (г. Архангельск) для промысла гренландского тюленя тоже можно смело положить «на полку» рядом с другими проектами. И это несмотря на то, что пилотный проект по строительству 5 лодок на Соломбальской судоверфи оказался успешным, причем российские лодки оказались дешевле и лучше по своим ходовым качествам, чем производимые в Канаде.

Оставшиеся на территории Архангельской области колхозы, традиционно занимавшиеся зверобойным промыслом в Белом море, после запрета промысла с трудом выделяли скудные деньги для поддержания в рабочем состоянии капитальных строений и оборудования зверобойных баз. Мелкие компании, не имевшие иного рода занятия, кроме промысла тюленей, просто прекратили свое существование, в том числе и совместное российско-норвежское предприятие «РиберСкин-Поморье».

Конечно, зверобойный промысел по своей рентабельности не может быть сравним с добычей углеводородов на северном шельфе РФ, но российские зверобойные компании осуществляли этот непростой бизнес без всякой поддержки государства и все-таки работали с прибылью! Порушенный волевым решением зверобойный промысел на Севере России сможет восстановиться, но решение должно быть принято быстро, иначе наша страна потеряет этот традиционный для северян вид природопользования.

В отличие от российских, норвежские зверобои постоянно модернизируют зверобойные суда, привлекая для этого бюджет Норвегии, так, в 2009 г. государство выплатило каждому судовладельцу, участвующему со своим судном в промысле тюленей, около 2 млн. норвежских крон. Правительство Норвегии понимает, что сохранить промысел и, особенно, его перерабатывающую базу, гораздо проще, чем потом тратить средства на реанимацию целого комплекса.

Российский промысел гренландского тюленя в Белом море, основанный на добыче приплода, и в последние годы своего существования оставался рентабельным. Теперь же с введением запрета на промысел гренландских тюленей в возрасте до 1 года, добывать разрешено только животных в возрасте 1 год и старше. Если кто не знает, скажу, что тюлени этого возраста в разрешенные сроки добычи в Белом море не представляют коммерческого интереса. В этот период тюлени линяют, в результате чего волос на шкуре слабый, и она не может быть сырьем для меховой промышленности. Кожа, которая может быть получена в этот период, также некачественна и по многим показателям уступает, например, коже получаемой от крупного рогатого скота. Подкожное сало у животных в этот период достигает минимальной величины, в результате чего выход жира при таком промысле крайне низок, и, конечно, не сможет покрыть убытки. Мясо или мясокостный фарш, который можно получить, в настоящее время не имеет спроса в связи с резким сокращением количества зверосовхозов на территории РФ. Поэтому в последний год промысла тушки животных просто выбрасывали. Таким образом, вся продукция, которая может быть получена в случае организации промысла тюленей в возрасте 1 год и старше в Белом море, никогда ни покроет затраты от такого рода промысла. Именно по этой причине никто и не пытался осваивать российскую коммерческую квоту на гренландского тюленя в 2009 г. Российская квота в размере 23 тыс. тюленей не будет освоена и в 2010 г. А норвежцы продолжают ежегодно выходить на промысел гренландского тюленя в Гренландское и Баренцево моря, потому что они могут промышлять гренландских тюленей всех возрастов (за исключением детенышей, вскармливаемых самками). Правительство Норвегии признает, что вести промысел тюленей в Гренландском море (Западные льды) и на юго-востоке Баренцева моря в Российской экономической зоне (Восточные льды) невозможно без финансовой поддержки со стороны государства. Эта ситуация возникла потому, что промысел тюленей организован способом, который требует использования больших судов, работающих во льдах более месяца, а организация промысла в этих районах не позволяет добыть достаточно много животных для получения прибыли. Эти проблемы остро стали перед государством и промышленниками с момента введения запрета на добычу бельков. Поэтому самым привлекательными для зверобоев сейчас являются молодые тюлени на стадии серка. Но серки не концентрируются на льдах, а рассеяны по ледовой кромке, эта особенность распределения животных делает норвежский промысел достаточно трудоемким.

Выделяемые государственные дотации на поддержание и сохранение промысла тюленей в Норвегии всегда остаются адресными и, по этой причине, эффективными. Наряду с судовладельцем дотации получают и все члены судовой команды. Объем дотирования их заработка зависит от мировых цен на шкуры тюленей и других видов продукции, получаемых от тюленей.

Ежегодно перерабатывающие компании Норвегии определяют уровень закупочных цен на продукцию тюленьего промысла, при которых их дальнейшая переработка будет рентабельной для предприятия. Для покрытия разницы между закупочными ценами и ценами, которые выплачивают зверобоям за каждый вид продукции, и идет остальная часть государственных дотаций. Таким образом, зарплата экипажа промыслового судна состоит из суммы договорной цены, которую выплачивает компания переработчик и плюс к этому дотация от государства. Надо сказать, что датируется государством только получаемая продукция, поэтому капитаны всех промысловых судов заинтересованы в наиболее полном освоении выделяемой квоты. Так, например, за добытую серку (при условии, что шкура будет иметь повреждения только на голове) экипаж получает следующие суммы: 165 крон за шкуру с салом от компании переработчика, около 180 крон за пищевое мясо тюленя при продаже его в порту, плюс дотация от государства в размере 825 крон. Общая же цена продукции составит около 1170 крон. В сумму дотации в 2009 г. входило: оплата за добытую шкуру с салом, заготовленное пищевое мясо и премия за каждого добытого животного. Сумма дотации устанавливается в прямой зависимости от качества продукции, шкуры более низкого качества оплачиваются экипажу гораздо скромнее. При удачном промысле гренландских тюленей, например, около 2500 детенышей гренландского тюленя только объем госдотаций может составить около 1 млн. 600 тыс. крон, что, по мнению норвежских экипажей в 10-12 человек, щедро и справедливо.

В Норвегии не было выявлено случаев пищевого отравления или заболевания, связанного с потреблением мяса и сала морских млекопитающих. На этом основании государственный Орган Безопасности Продовольствия выпустил рекомендации по потреблению мяса и жира китов и тюленей. Беременным и грудным матерям не рекомендуют мясо кита и тюленя, впрочем, такие же рекомендации касаются и некоторых рыб (тунец и несколько видов пресноводных рыб). Для всех остальных групп населения норвежские моряки свободно ведут продажу пищевого мяса в норвежских портах. С приходом судна из трюмов извлекается соленое мясо в бочках, а из холодильников -замороженная вырезка. Либеральное норвежское законодательство позволяет торговать морякам продукцией самостоятельно прямо около своих судов. Отсутствие посредников по продаже мяса позволяет держать цену на этот вид продукции достаточно низкой, что способствует быстрой распродаже мяса – это почти всегда около 10 т, которые распродают в два-три дня. Интересно, что судно в период торговли не посещает ни один чиновник с проверкой. Общий объем норвежских государственных дотаций на каждое судно в 2009 г. составили от 3,6 до 4,0 млн. норвежских крон. Такой высокий уровень государственной поддержки позволяет сохранять традиционное природопользование населения, поддерживать в хорошем состоянии зверобойный флот с привлечением в экипажи судов молодых людей в возрасте 20-30 лет.

В России отсутствие промысла сказалось и на получении биологических данных о популяции гренландского тюленя в Белом море. Если обратиться к материалам очередной 38 российско-норвежской комиссии по рыболовству, то можно увидеть, что в 2009 г. не были собраны никакие биологические материалы от гренландских тюленей, скорее всего в 2010 году в качестве научной квоты будет фигурировать всего 5 гренландских тюленей. Совсем уж не хочется говорить о том, что прерваны многолетние ряды биологического мониторинга популяции. Общеизвестно, что для видов с высокой численностью именно биологический мониторинг является единственным надежным способом для выявления негативных тенденций – колебаний численности, репродуктивной способности, изменения кормовой базы.

На этом неприглядном фоне российских потерь норвежским исследователям на промысловых судах в Гренландском море только в 2009 г. удалось получить биологические материалы от более чем 600 гренландских тюленей, а также хохлачей.

Долгое время российские исследователи работали над получением новых видов продукции от гренландских тюленей. Стабильность промысла позволяла вести долговременные и постоянные исследования, так появился «Тимозин» (препарат, который получали из вилочковой железы детенышей гренландского тюленя), «Тюленол» (препарат из жира тюленя). Неслучайно, что 2003 г. в Архангельске, а затем в 2008 г. в Тромсе, состоялись симпозиумы, посвященные перспективам зверобойного промысла в Северной Атлантике. Российские представители наряду с Норвегией, Канадой и Гренландией (Дания) выступали с докладами о перспективах промысла и получении новых видов продукции из тюленей. Еще раз замечу, что мясо гренландского тюленя широко используется в пищу в Норвегии, Канаде, Гренландии. Сегодня в России нет никаких перспектив на получение санитарного разрешения для использования тюленей в качестве пищевого мяса.

Правила рыболовства для Северного рыбохозяйственного бассейна до сих пор остаются несовершенными в части регулирования промысла морских млекопитающих. Сегодня нет никакого смысла вносить какие-либо изменения, поскольку эти правила никак не будут регулировать промысел гренландских тюленей.

И наконец, о самом трагическом, о жителях побережья Белого моря – именно они в полной мере почувствовали на себе введение запрета промысла тюленей.

Прибрежный рыболовный промысел, который ведут жители прибрежных беломорских поселков не отличается стабильностью – то густо, то пусто. Вспышки уловов сопровождаются периодами почти полного отсутствия подходов рыбы, несмотря на увеличение выставляемых орудий лова. На запасы промысловых рыб – сельди, наваги, оказывают влияние и нестабильные гидрологические условия и негативный антропогенный прессинг крупных промышленных центров с развитой целлюлозной промышленностью. В последние 30лет только промысел гренландского тюленя в Белом море всегда приносил стабильный заработок жителям поморских прибрежных поселений. Именно промысел «морского зверя» позволял поморам поправлять свое финансовое положение в случае неудачных рыбных промыслов и не покидать свои деревни, где жизнь и в 21 веке остается трудной и весьма небогатой.

Нынешняя ситуация такова, что людям в поморских деревнях больше нечего ждать, молодежь активно перебирается в города, а старики просто доживают свой век, храня ненужные традиции зверобоев и промышленников, которыми когда-то гордился Русский Север и которые уже некому будет передать. Море все реже завет поморов в дорогу, оно все больше становится просто пейзажем за окном.

В заключение, хочется сказать еще несколько слов. Необоснованное закрытие рентабельного традиционного промысла тюленей в Белом море - это еще один пример в печальном ряду, который говорит о том, что сегодня в РФ нет никакой внятной программы развития зверобойной промышленности, а правительство с легкостью позволяет себе отстраниться от судьбы поморского населения европейского Севера. Неужели действительно московские чиновники думают, что поморы в 21 веке должны выживать собирательством морошки и клюквы и не имеют права на поддержку государства? Председатели бывших зверобойных колхозов задают еще один вопрос: а где же дотации, обещанные нам Правительством РФ? Но ответа пока нет - ни от архангельских чиновников, ни от московских. Ждали ответа два сезона без промысла, будем ждать еще один сезон, как известно – обещанного три года ждут.

Материалы по теме: Уроки и перспективы