Нужен ли такой закон

Проект федерального закона № 66299-5 «Об охоте» включен в примерную программу законопроектной работы Госдумы и направлен Президенту РФ, в Совет Федерации, комитеты Госдумы, в Правительство РФ, законодательные и высшие исполнительные органы госвласти субъектов Федерации для подготовки заключений, отзывов, предложений и замечаний.

Проект лаконичен – 36 статей можно уместить на десяти страницах. Пояснительная записка почти наполовину меньше. В ней в значительной мере верно отмечены существующие проблемы, и то, что же должно быть решено законом. К сожалению, эти правильные цели рассматриваемым законопроектом не достигнуты.

Проект устанавливает, что «доступ к охотничьим ресурсам обеспечивается при условии достижения определенного возраста» (ст. 10). Такая формулировка порождает рой вопросов: А какого возраста? Кто определяет? Какой доступ: безружейная (самоловная) охота, охота с огнестрельным оружием? Или регламентация отдаётся на откуп Закону «Об оружии», который установил 18-летний возрастной ценз на право приобретения оружия. Представляется, что возрастной ценз на право охоты с огнестрельным оружием должен быть решён именно в законе «Об охоте», и более либерально, чем в Законе «Об оружии».

Проект предусматривает: прохождение испытаний по правилам охоты, технике безопасности на охоте, обращению с огнестрельным охотничьим оружием (сдачу охотминимума); порядок сдачи охотминимума устанавливается уполномоченным федеральных органом исполнительной власти (ст. 10). Однако, эти «обращения» не предполагают проверки знания правил безопасного обращения с охотничьими ножами, топорами, капканами. Травмы, ранения от этих орудий труда более часты, нежели от огнестрельного оружия.

Порядок сдачи охотминимума предписывается установить уполномоченному федеральному органу. А кто разрабатывает, с кем согласовывает и утверждает программу (содержание) охотминимума? К примеру, Закон «Об оружии» устанавливает, что программа в части правил безопасного обращения с оружием, должна быть согласована с МВД России.

Государственное управление в законопроекте начинается с деклараций о государственном мониторинге, учете, кадастре, которые ведутся уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, о нормировании и т.п.

Необходимость ведения по единой системе государственного мониторинга, учета, кадастра животного мира и среды его обитания установлена ещё в 1995 г. Однако до сих пор нет ни общей схемы, ни надлежащим образом утвержденных правил и методик учета и ведения кадастра, состава кадастровых сведений, форм учетной документации, методических указаний по их заполнению, порядка ведения мониторинга, также публикации указанных материалов. Проект, к сожалению, не решает данных проблем, применительно к охотничьим животным и угодьям.

Не прописан порядок (процедура, документы, сроки рассмотрения, кто это осуществляет и т.д.) предоставления охотугодий в пользование, отсутствуют основания и порядок лишения такого права. Не установлено, какими правами наделены граждане и юридические лица, получившие угодья для ведения охотничьего хозяйства. Не устранены коллизии между лесным законодательством и законодательством о животном мире в вопросах предоставления лесных участков для ведения охотничьего хозяйства.

Проект запрещает предоставление охотничьих угодий гражданам и юридическим лицам, если ведение охотничьего хозяйства не является основной целью их деятельности (ст.17). Сейчас у 99% юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, получивших право долгосрочного охотпользования, ведение охотничьего хозяйства не является основной целью их деятельности. Что сие значит? А то, что с принятием рассматриваемого законопроекта они теряют таковое право, поскольку «до приведения в соответствии с настоящим Федеральным законом противоречащие ему положения Федерального закона «О животном мире» не действуют» (ст. 37). Эта последняя формулировка вообще способна парализовать предоставление права пользования охотничьими животными на неопределенный срок. Надо разработать «условия предоставления охотничьих угодий, порядок проведения охотничьего устройства и межевания охотничьих угодий», а также провести это самое межевание.

Нет перечня лицензионных (лимитируемых) видов, а также видов, добывание которых осуществляется за плату или бесплатно. Отсутствует перечень видов, вредящих охотничьему и сельскому хозяйствам и, в этой связи, подлежащих регулированию, как и порядок осуществления такого регулирования (или их разработки и утверждения).

Статья проекта об имущественной ответственности устанавливает, что «граждане и юридические лица обязаны полностью возместить вред, причиненный охотничьим ресурсам и охотничьим угодьям, в порядке, установленном законодательством РФ. Таксы для исчисления размера взыскания за вред, причиненный охотничьим животным, утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти» (ст. 36). А как рассчитать вред охотугодьям (среде обитания)? Можно ли использовать утвержденные федеральные и региональные методики? Подлежит ли взысканию ущерб, связанный с недополучением потомства (добыта самка с эмбрионами)? Как поступать с незаконно добытой продукцией? Оставлять её нарушителю и взыскивать с него стоимость или обязательно изымать, а после изъятия ломать голову над тем, как сохранить, как вывезти, куда сдать, чем отчитаться и т.п. Куда должны поступать суммы, взысканные в возмещение вреда, на что они должны использоваться (целевое назначение - на возмещение потерь в природе, или «в бездонные закрома Родины») и т.д.

Недостатки проекта можно перечислять долго. Поражает другое - скверная традиция писать законы с чистого листа, не обсуждая и не вырабатывая концептуальные основы регулирования того или иного вопроса, отрицая (игнорируя) все прогрессивные идеи в ранее предлагавшихся проектах, региональных законах об охоте, отбрасывая то регулирование, порядки, процедуры, которые существовали или существуют. Зачастую, вводя новые органы, процедуры законодатель не указывает, а как же перейти к ним с того состояния, которое имеется. Как перейти с существующего предоставления права долгосрочного пользования охотживотными и территориями, акваториями, на предполагаемое проектом закрепление охотугодий и т.д.

Законопроект пестрит отсылочными нормами (около двадцати). Описывая какие-нибудь сложные правоотношения или процедуры, отсылает к иному, бог весть какому законодательству, уклоняясь от разрешения вопроса, откладывая его «на потом», нередко не называя и орган, который обязан это сделать.

Из всех законопроектов об охоте, а их нам известно около двадцати, этот самый слабый. Менее дипломатичная оценка – халтура (некачественно выполненная работа). Как-то не укладывается в голове, что, он на полном серьезе, разослан столь широкому кругу органов. Хотя я и сторонник скорейшего принятия охотничьего закона, но анализ законопроектной работы, норм законов и других нормативных правовых актов, изданных за последнее десятилетие, а также разноречивой, не сложившейся системы взглядов, позволяет сделать парадоксальный вывод: отсутствие ФЗ «Об охоте» в настоящее время, скорее благо, чем недостаток. Отсутствие закона во сто крат лучше, нежели убогий закон, порождающий больше проблем, нежели разрешающий их.

Вчера права субъектов РФ в области охоты (и животного мира) были «национализированы», затем осуществление части полномочий РФ было передано обратно, но за счет субвенций (издевательских по размерам). Назначены органы, надзирающие за полнотой исполнения субъектами РФ переданных функций и целевым использованием средств. Уничтожена федеральная служба госохотнадзора. Сегодня предполагается опять все полномочия сосредоточить в центре. Действительно, принять закон можно любой. Это не только право депутатов, но и свидетельство их квалификации. Но на пользу ли это сохранению животного мира, биоразнообразия?

Принятие того или иного закона не прекращает охоту. Если затрудняется возможность осуществления легальной, возрастает браконьерская и протестная. Закон сообщающихся сосудов! Но это ли надо охотничьему хозяйству?

Источник:

Николай Краев, к.ю.н., зав. отделом ВНИИоз им. Б.М.Житкова РАСХН, Природно-ресурсные ведомости №6 (333), июнь 2008 г.